д.п.н., профессор
ГАОУ ВО «Московский городской педагогический университет», Москва, Россия (129226, Москва, Сельскохозяйственный проезд, 4) e—mail: 1377803@rambler.ru
В статье представлен исторический обзор проблемы преодоления сиротства в России, анализ подходов к ее решению, сложившихся до Октябрьской революции 1917 года.
Сиротство – социальное явление, имеющее глубокие корни. На разных исторических этапах в разных этнокультурах предпринимались попытки решения данной проблемы, с той или иной степенью успешности. В этой связи представляется интересным анализ исторического опыта накопленного в данном направлении. В рамках данной статьи, мы хотим остановиться на опыте решения проблемы сиротства в дореволюционной России. Нам представляется, что это будет полезным, с точки зрения осмысления тех проблем сиротства с которыми страна сталкивается сегодня.
На ранних этапах цивилизационного развития ребенок, оставшийся без родителей, был либо обречен на смерть, или, в тех случаях, когда его призрела какая-то семья, становился в ней рабом. Нередким явлением было детоубийство.
На защиту сирот первой встала христианская церковь. Уже в начале XVII века в царствование царя Михаила Федоровича стали создаваться воспитательные дома в ведении Патриаршего приказа. Основной задачей данных домов было накормить ребенка, не дать ему умереть от голода и холода. Ни о каком воспитании сирот, как таковом, речь не шла. К тому же, таких домов на территории России было очень мало.
В эпоху правления Петра I стало уделяться большое внимание созданию сиротских приютов. В Москве и других городах, возле церковных оград устраивались специальные госпитали, в которые, согласно, изданному царем указу, незаконнорожденных младенцев «в непристойные места не отметывали», а приносили к этим госпиталям и клали в специальное окно, которое было устроено так, чтобы скрыть лицо приносящего, «дабы избежать позора и осуждения». Практически это были предшественники современных «беби-боксов». На содержание сиротских приютов Петр I разрешил использовать доходы некоторых монастырских вотчин. Однако после окончания правления Петра I, воспитательные дома стали закрываться один за другим.
Вновь открываться воспитательные дома начали в период правления Екатерины II. В это время появилось два воспитательных дома в Москве (1764г.) и Петербурге (1770г.). Содержание этих домов осуществлялось не за счет государственной казны, а за счет пожертвований благотворителей, которым за это предоставлялись некоторые привилегии. Помимо того были предусмотрены дополнительные источники доходов, н.п., было решено учредить сохранную и ссудную казны, которые «были довольно прибыльны и давали возможность жить не бедствуя». Воспитательным домам были предоставлены большие привилегии: они получили статус самостоятельного ведомства, были освобождены от пошлин при заключении контрактов. Им было дано право покупать и продавать земли, деревни, дома, заводить фабрики и заводы, устраивать лотереи и получать четвертую часть доходов от театров, общественных балов и всякого рода игр на деньги. Только Санкт-Петербургский воспитательный дом имел в своем ведении 100 школ; учительскую семинарию при самом доме на 42 воспитанника; женское училище, готовящее к поступлению в училища фельдшериц и нянь.
Большие привилегии были предоставлены воспитанникам этих учреждений. Все они и их потомки навсегда оставались вольными. Если воспитанник женился на крепостной, то его жена становилась свободной; если питомица выходила замуж за крепостного, то она лично все равно оставалась вольною. У воспитанников было право покупать себе дома, лавки, создавать фабрики и заводы, заниматься промыслами и вступать в купечество.
Работа воспитательных домов строилась в соответствии с «Генеральным планом императорского воспитательного дома», составленным видным деятелем просвещения России И. И. Бецким (1704-1795).
И.И. Бецкой разработал устав и рекомендации по воспитанию детей – сирот. Он был сторонником изоляции детей-сирот от общества, отрицательно относился к систематическому общему образованию воспитанников, отдавая предпочтение их практической подготовке к жизни (овладение ремеслами), проповедовал религиозное воспитание. Им были высказаны интересные идеи, касающиеся физического воспитания детей-сирот, центральное место в которых занимали вопросы санитарно-гигиенического воспитания.
На выпускников воспитательных домов возлагались большие надежды. Из подкидышей и сирот хотели воспитать людей нового типа «третьего чина», которые были очень нужны России.
Однако воспитывать детей по программе И.И. Бецкого не представлялось возможным. Большая скученность детей, плохой уход, недостаток кормилиц приводили к высокой смертности воспитанников.
В энциклопедическом словаре Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона приведены статистические данные, свидетельствующие о том, что в Московском и Санкт-Петербургском воспитательных домах, из каждых 100 детей, до 20-летнего возраста доживали 10 – 13 человек, смертность детей достигала 90% [46, 275 с.]. После проведения официального расследования сложившейся ситуации, выяснилось, что порядка 50% детей находящихся на содержании в воспитательных домах являются законнорожденными, имеющими родителей.
В связи с этим было предпринято решение ограничить прием детей в воспитательные дома. 18 декабря 1890 г., в соответствии с временными правилами о приеме младенцев в Московский и Санкт-Петербургский воспитательные дома, было решено отказаться от системы тайного и беспрепятственного приема детей, которая существовала до того, и перейти к приему с предоставлением документов. При приеме ребенка были необходимы такие документы как: метрическая выписка о рождении и крещении; вид на жительство лица, принесшего ребенка. При этом должен быть сделан взнос на содержание ребенка в сумме не менее 10 рублей. При необходимости соблюдения тайны допускалось принятие ребенка без документов, но в этом случае возрастала плата за ребенка. В соответствии с новыми правилами, дети принимались на призрение и временное кормление в возрасте не менее одного года.
Стали поощряться новые формы призрения детей, такие как материнское вскармливание детей, в воспитательном доме или на дому с выдачей матери денежного пособия. При недостатке кормилиц воспитательный дом мог потребовать, что бы мать сама кормила грудью своего ребенка. При отказе без уважительных причин ей отказывали в приеме ребенка. Если мать, кормящая своего ребенка высказывала желание продолжить кормление у себя на дому и оставить ребенка на своем попечении, то ей малыша возвращали и оказывали материальную помощь на протяжении двух лет. В Москве эта помощь составляла на протяжении первого года 25 копеек в день, а второго – 17 копеек в день. В Петербурге на протяжении первого года выплачивали 30 копеек в день, а второго – 20 копеек. Через два года помощь прекращалась, если мать во время вскармливания дурно содержала ребенка или не нуждалась в помощи.
Такая практика существовала начиная с 1882 года и принесла очень хорошие результаты, позволив значительно снизить детскую смертность (с 1 июля 1882 по 1 января 1891года из 5885 детей Петербургского воспитательного дома умерло 408 детей (6, 9%)).
Чтобы улучшить ситуацию, было принято решение передать часть воспитанников на содержание в деревенские семьи. Это позволило разгрузить воспитательные дома и, как следствие, смертность в них несколько снизилась. Окрепшие воспитанники передавались на воспитание в деревни, где они за умеренную плату содержались до 15 лет в крестьянских семьях. С 15 до 21 года ребенок жил в крестьянской семье бесплатно. Для наблюдения за содержанием детей в деревнях все они были разделены на 16 округов, расположенных возле железных дорог, идущих из Москвы и Санкт-Петербурга в губернии. В округах обязательно должны были быть врачи, которые по возможности ежемесячно должны были навещать воспитанников.
Однако чрезмерная централизация работы с сиротами приводила к скоплению основной массы сирот в столицах и слабому развитию системы призрения в российских губерниях. В Московский и Санкт-Петербургский воспитательные дома детей везли даже из провинций. Согласно закону 1828 года Министерство внутренних дел не разрешало земствам содержать заведения статуса воспитательных домов, но нужда заставляла открывать такие дома на средства, преимущественно, частных благотворителей. Этих средств не хватало, многие дети умирали. В 1828 г. устройство воспитательных домов было запрещено. Там где дома уже существовали, был запрещен прием младенцев, кроме исключительных случаев (например, полиция приносила найденного на улице брошенного ребенка).
В 30-40 е гг. Х1Х века в России активно стали открываться приюты для сирот. Большой вклад в их становление внес В. Ф. Одоевский. Возглавляя Комитет Главного попечительства детских приютов (с 1838 по 1842гг.) В.Ф. Одоевский проявил себя как талантливый педагог, руководитель и организатор. Педагогические взгляды В. Ф. Одоевского изложены в пособиях и учебниках для детских приютов («Положение о детских приютах», «Наказ лицам, непосредственно заведывающим детскими приютами» и др.).
В.Ф. Одоевский расширил понятие «приют», введя в него воспитательное и образовательное содержание. Он стремился сделать приюты не только учреждениями, в которых дети получают питание, уход и надзор, а воспитательными учреждениями для безнадзорных детей, как в городе, так и в условиях сельской местности. Им сформулированы основные функции детских приютов: доставлять убежище бедным детям, оставшимся без надзора родителей; внушать детям «чувства доброй нравственности»; приучать детей к порядку и опрятности, развивая их умственные способности; дать элементарные знания.
Наряду с Комитетом Главного попечительства, ряд приютов находился в ведении Министерства Внутренних Дел, Духовного и Военного ведомств.
В 1796 году в связи с учреждением Ведомства императрицы Марии, большинство детских приютов, наряду с другими учебно-воспитательными учреждениями (пансионатами, институтами благородных девиц, профессиональными школами, училищами) перешло в его подчинение.
Большой вклад в решение проблемы призрения сирот внес Е.О. Гугель. В 1837 году был утвержден, составленный Е.О. Гугелем, план учреждения при Гатчинском воспитательном доме. Этот план предлагал определенную систему работы с детьми-сиротами и решал не только социальные задачи, но и задачи личностного развития воспитанников. Большое внимание предлагалось уделять детским играм, чтению художественной литературы, обучению письму, грамоте, счету. Предлагалось широко использовать наглядность, особенно при изучении объектов и явлений природы. Впоследствии, работу, проделанную Е.О. Гугелем, очень высоко оценил К. Д. Ушинский.
В Х1Х в. приюты получили широкое распространение в России. Однако в целом, попытки решить проблему воспитания детей-сирот не давали ощутимых результатов. Вопиющие недостатки в организации воспитательной работы, высокая смертность детей, палочная дисциплина, отсутствие учета индивидуальности и активности ребенка способствовали тому, что приюты признавались устаревшим типом воспитательных учреждений для детей-сирот, не отвечавшим потребностям воспитания детей. Их деятельность подвергалась серьезной критике.
В конце Х1Х – начале ХХ вв. в России начались поиски новых форм воспитания детей-сирот. Активно стали возникать различного рода учреждения для преодоления беспризорности: детские убежища, артели, корабли-приюты, ночлежки для детей, сиротские отделения при военных учебных заведениях. В конце ХIХ в. стали открываться воспитательные учреждения для сельских детей.
Резко изменилась ситуация в начале ХХ века. Первая мировая война, революции (февральская и октябрьская) и кровопролитная гражданская война спровоцировали колоссальный всплеск сиротства в стране. Если накануне Первой мировой войны в России насчитывалось около двух миллионов беспризорных детей и подростков, из которых 37 761 ребенок воспитывались в 896 сиротских учреждениях (в том числе 265 в сельской местности), то в условиях войны ситуация резко ухудшилась. Этому способствовали не только военные потери, но и нарастающая дезорганизация хозяйства и управления российской империи, обострение социальных противоречий. Усугубляло положение то, что деятельность многочисленных организаций (государственных и общественных) и частных лиц, занимающихся призрением сирот, не была скоординирована и поэтому прозвучавший в 1916 году на одном из Городских съездов призыв: «Все беспризорные дети подлежат обязательному попечению со стороны государства» так и не был реализован.
После свержения самодержавия Временное правительство предприняло попытку реформировать прежнюю модель социальной помощи нуждающимся (сам термин «социальная помощь» появляется на страницах российской печати именно в это время).
С этой целью в мае 1917 года было образовано Министерство государственного призрения, на которое возлагались функции поддержания и улучшения положения сирот в стране; координации деятельности разных институтов и частных лиц, осуществляющих эту работу на местах.
Осенью 1917 года в состав Министерства государственного призрения были переданы Ведомство учреждений императрицы Марии; Совет Человеколюбивого общества; Канцелярия Верховного совета по призрению семей лиц, призванных на войну, а также семей раненных и павших воинов; Попечительство о трудовой помощи; Романовский комитет; Алексеевский комитет; Совет детских приютов и другие ведомства, занимающиеся проблемами сирот. В структуре министерства предусматривалось создание особого Управления по делам детского призрения, которое включало отделы:
- охраны материнства и младенчества;
- призрения малолетних детей
- средних учебно-воспитательных заведений.
В силу ряда причин (падение дисциплины, нехватка персонала, объективная ситуация сложившаяся в стране и др.) деятельность Министерства государственного призрения, как и других органов государственного управления, была дезорганизована и сводилась к разработке различных проектов, которые не имели законченного характера.
События Октябрьской революции и последовавшей вскоре Гражданской войны привели ситуацию с детским сиротством и беспризорностью на грань катастрофы. В результате военных действий и голода число беспризорных детей к началу 20-х годов достигло 4, 5 млн. человек. Большая часть детских учреждений была закрыта, и массы детей, содержавшихся в них на государственный и общественный счет, оказались на улице.
Shahmanova A.Sh., Ph.D., professor.
ORPHANS IN PREREVOLUTIONARY RUSSIA
GAOU VO «Moscow City Pedagogical University», Moscow, Russia (129226, Moscow, Agricultural Passage, 4) e-mail: 1377803@rambler.ru
The article presents a historical overview of the problem of overcoming orphanhood in Russia, an analysis of the approaches to its solution that developed before the October Revolution of 1917.
Key words: orphanhood, orphanage, an educational home, an orphan child.
http://ippo.selfip.com:85/izvestia/shakhmanova-a-sh-vospitanie-sirot-v-dore/